Валерий Логунов: обо мне и туризме

Валерий Логунов

В последнее время происходит непонятная «суета» вокруг моего имени и связанная с моим занятием туризмом. Поэтому я и решил написать, как всё было на самом деле. И хочу, чтобы это стало достоянием гласности. Могут быть небольшие неточности в датах, – извините, писал «на память».

Все началось с «Альтаира». Я учился в Рязанском радиотехническом институте и мой однокурсник Женя Меренков попросил ему составить компанию в походе на байдарках в Карелию на какую-то 3-ю категорию сложности (потому, что туда планировала пойти его любимая девушка). Всё непонятно. Но гарантировал хорошую рыбалку, белые ночи, шикарный отдых.

Третий курс. Я в это время занимался волейболом, играл за факультет и институт, и не очень серьёзно отнёсся к его предложению. Но как в жизни бывает, всё – дело случая. Была какая-то игра, я — пасующий, один из ключевых игроков команды. Вышел без разминки (опоздал из-за учебы), стал прыгать и «запорол» колени. Я, конечно, подлечился, но играть на том же уровне не смог, и стал подумывать о прекращении волейбольной карьеры. А тут, как специально, опять подошёл этот «искуситель» и повторил предложение о походе. Был апрель. Я не успел опомниться, как оказался с «баулами» и «мешками» на р.Осётр, в Подмосковье, в одной байдарке с ним.

Чтобы пойти в Карелию, надо было пройти 1-ку и 2-ку. Осетр (1-ка) поразил меня в первую очередь мокротою отовсюду и снегом сверху. Хорошо, что всё было быстротечно. Только я « отошел» от первого похода, как на майские праздники я очутился на р.Мста в Новгородской области на 2-ечке. Опять дождь, сырость и холод. Какое там снаряжение! Всё познавалось в процессе. Никто никого не учил в то время. Брезентовая байдарочная упаковка с верёвочками всякими на коленях – защищает от брызг. Оверкиль – я в упаковке под байдаркой. Паводковое течение. Тащит по дну. Не хватает воздуха, задыхаюсь, захлебываюсь. Благо было неглубоко и берег рядом. Прибило, вылезли (какая там страховка!), отплевались, отматерились, стали сушиться. Сверху капает, сами понимаете, – романтика! Всё, думаю, – достаточно приключений. Ан нет! «Зализали» раны, сдали экзамены летней сессии. И – снова в поход. На этот раз в Карелию, на Охту.

На этот раз подготовились основательно. Карелия и охтинский поход меня «убили» наповал. Это было, наверно, то, что надо было для меня. Повезло с погодой: стояли только солнечные тёплые июльские дни. Белые ночи. Уникальная природа, прозрачная чистейшая тёплая вода, гранитные берега, поросшие соснами. К тому же удобные стоянки, красивые пороги, которые мы успешно преодолели. И как не вспомнить « Кивиристи» – шикарный водопад на реке! Грибы, ягоды, рыбалка! Песни под гитару у костра.

Нарыбачился я вдоволь! Спал всего 2-3 часа в сутки. Не хотелось! И это все 10 дней похода. И даже комары были не помеха. Научились с ними сосуществовать.

Почему я так достаточно подробно описываю это? Просто с того момента моя жизнь разделилась надвое – до этого похода и после. Я «заразился» самодеятельным туризмом. И очень серьёзно. Был 1974 год. Началась моя бурная, активная жизнь в «Альтаире» – слёты, соревнования, вечера, походы.

В это время я познакомился с Володей Якуниным. Он тоже был новичок и также заразился водным туризмом. Вся моя последующая туристская жизнь и все успехи связаны с Володей. Нас всегда путали. И это немудрено. Практически все самые сложные походы мы провели вместе – то он был руководителем, а я – замом. То – наоборот.

На следующий 1975 год мы пошли с ним участниками на 4-ку, – с Юрием Лактюшкиным на Большую Бирюсу в Саяны. И ещё через год, в 1976-м, – на нашу первую 5-ку одним экипажем байдарки – на Кольский полуостров. По рекам Иоканга и Поной под руководством Юрия Киселева, где мы с Володей окончательно сдружились, «капитаня» через день. То есть менялись в байдарке местами.

Нас сблизили общие интересы и спортивная сторона дела водного туризма. Мы, будучи байдарочниками, «рвались» в сложные походы. Мы с Володей практически ровесники. Вся его личная жизнь проходила на моих глазах – знакомство, дружба, любовь, а затем и свадьба ( где я был свидетелем) с Устьянцевой Ниной (а познакомились они на Иоканге).

Сложные походы 5-ой категории (я уже не говорю о 6-ой, которая даже не входила в зачёт Мастера Спорта СССР), в то время были большой редкостью, так как желающих пойти на 5-ку было не так много. Существовала реальная проблема просто собрать группу, – минимум 6 человек ( квалификационные требования), причем руководитель и его заместитель должны были иметь одинаковый опыт.

В «Альтаире», турклубе РРТИ, была большая массовость, блестящие туристские организаторы. Занимались самодеятельным туризмом и альпинизмом сотни студентов и преподавателей института. Вечера, слёты, соревнования, многочисленные путешествия. Но до сложных походов, как правило, не доходило дело из-за скоротечности учёбы. Многие разъезжались. А тот, кто оставался работать в Рязани, продолжали туристское дело уже на предприятиях области и других клубах. Сильная секция была в Альтаире у плотовиков, где, безусловно, всех объединял Лев Милов, – выдающийся рязанский турист, – водник-плотовик, преподаватель РРТИ.

В середине 70-х годов в Рязани были очень сильные клубы и водные секции на Станкозаводе, «Красном Знамени», Радиозаводе, Приборном заводе, НИИГРП и заводе Электронных приборов. Как правило, для турклубов выделялись подвальные и полуподвальные помещения, где хранилось, сохло, гнило, шилось, строилось и ремонтировалось многочисленное туристское снаряжение; проходили встречи единомышленников, намечались будущие походы, обсуждались прошедшие – с показом слайдов и традиционным чаепитием.

Но, безусловно, всех самодеятельных туристов-спортсменов Рязани объединял Рязанский городской туристский клуб. Он также располагался в небольшом полуподвальном помещении на ул.Подбельского, состоящего из 3-х небольших комнаток, где по средам собирались «водники» со всех предприятий города – для общения и «выпуска» на маршруты. Иногда, особенно весной, здесь собирались более сотни человек. Было трудно протиснуться не только в помещениях, но и во дворе, перед клубом.

Рязанский городской туристский клуб входил в состав Областного Совета по туризму и экскурсиям. В клубе в то время были 2 ставки – старший инструктор и секретарь маршрутной квалификационной комиссии (МКК). При клубе в другом подвале самостоятельно работал пункт проката туристского снаряжения.

Юра и Нина Дрокины. Старший инструктор и секретарь МКК. Они вели всю текущую работу клуба, координировали работу Федерации туризма, ее секций – водной, горной, пешеходной, лыжной, велосипедной, организовывали подготовку слетов, соревнований, походов, получая за свой труд, мягко говоря, не очень большое вознаграждение. Юра в 80-е годы не выдержал, ушел « к станку», а Нина осталась и работала в клубе еще долгие годы.

Здесь в клубе заседала Маршрутная Квалификационная Комиссия, состоящая из самых опытных туристов, имеющие полномочия на выпуск на маршруты групп. Эти полномочия утверждала Областная Федерация туризма. Это все были общественные организации. Федерация определяла мероприятия на текущий период времени, а Юрий Михайлович утверждал их в Совете по туризму и экскурсиям и «пробивал» финансирование по существующим и определенным «сверху» нормам.

Чтобы группе «выпуститься» на маршрут, необходимо было «собрать» 2 подписи членов МКК и ее председателя. Члены комиссии проверяли спортивную квалификацию всех участников группы по заверенным справкам, маршрутные документы установленного образца, описание, карты, наличие медицинских справок. Выпустить на маршрут группу – это большая ответственность. И не все на себя её брали, – особенно это касается сложных походов.

Принцип последовательности, – от простого (1 категории) похода до сложного (5 и 6 категории) соблюдался очень строго.

В водном туризме существует 6 категорий сложности. Надо пройти по реке в определенные сроки необходимое количество километров. Средства сплава – байдарки, катамараны, плоты. На реках встречаются препятствия – перекаты, шиверы (каменные россыпи), пороги, водопады, каменные и лесные завалы, искусственные преграды, плотины, мосты и пр.

Чем отличается 1 от 6 категории? Если на 1-ой категории встречаются перекаты и иногда небольшие пороги, на 2-ой их гораздо больше и они мощнее, сложнее. А 6-я категория сложности – это, по существу, один сплошной порог.

Чтобы стать Мастером Спорта СССР по водному туризму, необходимо было пройти участником маршруты от 1 -ой до 5-ой категории сложности, а также быть руководителем всех категорийных походов и иметь минимум 2 руководства походами 5 категории сложности. Это касается и других видов туризма.

Все походы защищаются квалификационной комиссией. Для этого надо написать отчет с описанием препятствий, способами их прохождения и документальным подтверждением (фотографиями) прохождения их экипажами.

На первый взгляд это кажется ерунда – фотографии прохождения. Как определить сложность и что это за порог? Поверьте, опытный водник, который прошел немало маршрутов и составил также немало отчетов, сразу определит категорийность и порогов, и маршрута по фотографиям и описанию и сделает оценку.

Что такое 6-ка? Зачем она нужна? Ответ простой – не хочешь, не ходи! Успешное прохождение маршрута 6-ой категории сложности связано с огромным эмоциональным состоянием, концентрацией всех сил, мужества, смелости, опыта, знания и умения, тщательной технической и физической подготовки, причем не только тебя самого, но и всех участников группы. Маршруты 6-ой категории сложности считаются рискованными и не входят в зачет спортивной квалификации.

б-ка – высшая квалификация спортсмена-туриста. Только по маршрутам 6-ой категории сложности проводились чемпионаты СССР по водному туризму.

Прохождение любых порогов требует обязательного (!) предварительного осмотра, организации страховки – с воды и берега, организации съемки. Надо заранее знать, где на пути встретятся пороги, чтобы «с ходу не влететь» в них. Поэтому и требует МКК описания маршрута перед походом. После походов отчеты сдавались и хранились в библиотеках турклубов. Что помогало при подготовке следующих групп.

После выпуска группы на маршрут, она обязательно становилась на учет как в региональной КСС ( контрольно-спасательной службе), так и в самом выпускающем клубе, куда посылала телеграммы о начале и окончании маршрута.

На сложность маршрута, безусловно, огромное влияние оказывает погода, вернее – непогода, особенно дождь, который может превратить ручеек в бушующую реку, а пороги изменить до неузнаваемости. Бывали многочисленные случаи гибели туристов из-за паводков, уж не говоря о потерях снаряжения и средств сплава. Один раз на р.Ардоне, на Кавказе, в 300-х метрах от нашей стоянки ночью, когда мы мирно спали, с гор сошла огромная сель. Мы и не знали, только потом узнали. Сотовых тогда не было. Было сообщение по «ящику», в клубе был большой переполох.

Поэтому не так все просто, как кажется на первый взгляд. Взяли, собрались в поход и пошли, – это не так. Конечно, так тоже можно, но последствия будут непредсказуемые.

Чтобы поход был успешным и принес удовлетворение, массу положительных эмоций, заряд бодрости на долгое время, приятные воспоминания – просто необходима тщательная подготовка. Это – разработка маршрута, подготовка снаряжения, подбор коллектива единомышленников, согласование отпусков и отгулов, подготовка средств сплава, страховки, фото-киносъемки, продуктов питания, медаптечки и многое другое.

Как правило, самые сложные водные маршруты начинаются практически от истоков горных рек, куда нет дорог и нет населенных пунктов. К началу маршрута приходится добираться со всем снаряжением, средствами сплава, продуктами питания (на месяц!) на своих плечах. Водников еще называют «мешочниками». И приходится тащить из долины в гору, иногда и 100 км, все на себе. У нас это, как правило, составляло 40-45 кг на каждого участника. Приходилось с таким грузом преодолевать горные категорийные перевалы. Чтобы это ощутить — надо попробовать. Физически это очень непросто.

Я говорю о спортивном туризме. Безусловно, была и есть огромная армия водных туристов, которые ходят самостоятельно, выбирая для себя то, что они хотят и что их привлекает – пороги ли, рыбалку, отдых или совмещение всего этого. Это выбор каждого.

Мы с Володей Якуниным выбрали спортивный (самодеятельный) водный туризм и очень активно стали заниматься им. Стали сами водить группы, дошли до руководства сложных походов.

Летом в 1979 году я «сводил» группу в Саяны на р.Каа-Хем (5 к.сл.). Основу группы составили бывшие «альтаировцы» – Сергей Ассерин, Игорь Красавин, Володя Климентовский – те, с кем я прошел несколько походов до этого. Сам я только вернулся из Армии. Маршрут прошли на трех двухместных байдарках — «Салютах».

Осенью, в октябре, мы с Володей Якуниным пошли на первую в истории рязанского водного туризма азиатскую 5-ку – также на 3-х байдарках – р.Чаткал. Володя был руководителем. Хочу отметить, что «собрать» группу в то время было очень сложно. Азиатская 5-ка на байдарках!..В результате долгих переговоров, предложений, уговоров собрались 6 человек – опытных рязанских водников. Мало того, – в самом начале маршрута заболел самый опытный из нашей группы – Саша Брикман, Мастер спорта; уехал домой, и нам срочно пришлось « перекраивать» экипажи байдарок на месте. Участницы «сели» с парнями, а мне пришлось сплавляться одному на двухместном «Салюте».

Байдарка «Салют» отечественного производства имеет каплеобразную форму, расширенную переднюю часть, а к концу сужается, – т.е. капля «наоборот». После первого дня сплава, пока были несложные препятствия, пробовал различные варианты посадки. Больше всего мне понравилось сплавляться кормой вперед, устроившись сидеть и управлять байдаркой в самой ее широкой части. Это решение оказалось удачным. Я успешно прошел все пороги, ни разу не перевернувшись.

В дальнейшем этот сплав навел меня на мысль сделать разборную одноместную байдарку для сложных длительных походов, достаточно вместительную и маневренную, каплеобразной формы, с оболочкой из КАМАЗовского тента.

Испытание байдарки я провел через 2 года весной, на р. Арагви (Кавказ), а летом на ней прошел первую б-ку в Рязани – р.Бий-Хем, вместе с 2-мя плотами. После р.Чаткал, на следующий год, мы с Володей совершили еще по одному руководству походами 5 категории сложности и тем самым выполнили нормативы Мастеров спорта СССР по водному туризму. Но мы «шли», вернее « бежали» дальше. Нас влекли сложные походы.

На следующий год я принял предложение плотовиков – «сводить» их на б-ку на р.Бий-Хем. У них было 2 «схоженных» экипажа, но не было руководителя с соответствующей квалификацией. Ребят я знал по « Альтаиру». А идея совместного прохождения маршрута одиночной байдарки и плотов показалась мне очень интересной, не лишенной практического смысла (хотя они звали меня на плот), до этого никем не «испробованная». Да и б-ку до этого никто на байдарке-одиночке не ходил, – и я принял это предложение с соответствующей «поправкой» в виде дополнительного средства сплава. Байдарка действительно добавила мобильность группе и не раз выручала в сложных ситуациях. Я «выпустился» в Москве и заявил свое участие в Чемпионате СССР по водному туризму, учитывая оригинальную идею и оригинальный состав средств сплава – деревянный плот, камерный плот и одноместная байдарка. Маршрут мы прошли в «большую воду», правда «вдрызг» разбив деревянный плот на одном из сложных порогов в конце маршрута. Вот тут здорово «помогла» байдарка, когда я «вылавливал» ребят после аварии за порогом. Мы заняли почетное 16-е место из 17-и участников чемпионата. Как мне потом сказали, мой отчет комиссия не стала рассматривать – он просто «развалился» в руках ( плохо был сбруширован).

Володя Якунин здорово на меня тогда обиделся. Он «звал» меня пойти с ним на «Снежную», а я пошел на Бий-Хем. Мне тоже было нехорошо на душе, но, впоследствии, я «искупил» свою вину, пройдя с ним еще не одну 6-ку, на 2-х из которых я был его замом. Это р.р.Зеравшан и Чирчик-Чаткал, где было очень много сложных и критических ситуаций, которые мы успешно преодолели.

В восьмидесятые годы происходит бурный рост рязанского водного туризма. Начались массовые сложные походы и походы 6-ой категории сложности, первые из которых провели мы с В.Якуниным. «Выросли» великолепные молодые ребята – Миша Самохвалов, Женя Данилин, Саша Дроздов, Коля Микрюков, Игорь Ковряков, Слава Бальзам, Игорь Уваров, Саша Орлов, Юра Софронов, Игорь Плетнев и многие другие.

Начало 80-х годов ознаменовалось в стране « модой» на сплав на катамаранах и одноместных байдарках. Из чего их только не делали! Байдарки (каяки) – из стекловолокна и эпоксидной смолы, а катамараны, – тут уж фантазия была безграничной! Где взять оболочку, из чего ее сделать? Из чего сделать надувные элементы? В ход шло все, что прочное и клеится. Рамы на катамаран делали на месте, из «подсобного» материала – леса. Весла – от «Салютов» и «Тайменей». В результате многочисленных проб и ошибок остановились на классическом (как оказалось) и доступным для того времени материалов: оболочка – из КАМАЗовского тента, надувные вставные элементы – из детской клеёнки (продавалась в аптеках), рама – из дюралевых труб. Совершенствовалась и форма катамаранов, появились стеклопластиковые весла. Очень маневренными и надежными показали себя в походах любой категории сложности двухместные катамараны. Двоём управлять проще. Запомнилось мне прохождение на р.Пскем в Средней Азии 8-ми метрового водопада. Все экипажи, которые проходили водопад ( это и 4-х местный катамаран, и 2 каяка) потерпели неудачу и перевернулись, а мы на двухместном катамаране с Сергеем Рышляковым прошли его удачно.

В стране и Рязани начались также более активно и чаще проводиться соревнования (даже всесоюзные) по ТВТ (технике водного туризма), очень схожего с гребным слаломом, олимпийским видом спорта, – прохождение катамаранами и байдарками на время ворот, поставленных (подвешенных) в самых сложных местах на определенном с мощным течением порожистом участке реки. Ворота могут быть прямого и обратного хода, реверсные.

По выступлениям на этих соревнованиях команд можно было смело судить об уровне развития водного туризма данного региона или клуба.

В Рязани соревнования по ТВТ стали проводиться на р.Л иствянка традиционно – в апреле, перед началом сезона. Соревнования проводились под ж/д мостом, где из-за его строительства образовался искусственный порожек с сильным течением, сливами и «бочками». Преимущество этого места – его близость к городу и доступность – электричка, автотрасса. Минус – р. Листвянка вытекает из озера после очистных сооружений РНПЗ, Химволокна. Но на это никто особо не обращал внимания.

В восьмидесятые годы в Рязанском педагогическом университете был сформирован спортивный факультет. Декан факультета А.Воронин пригласил меня преподавать туризм, который входил в программу обучения будущих школьных преподавателей и спортивных организаторов. Я согласился и первые 7 лет, с самого начала, работал почасовиком, читал курс лекций по утвержденной программе, после – зачетный поход 1-ой категории сложности. Это были пешие – по Рязанской области и водные на байдарках – по р.Пра и р.Осетр. На лекциях я много рассказывал о походах, показывал слайды. В походах мы особое внимание уделяли экологии, бережному отношению к природе. После нас, а это 50-60 человек, на стоянках не оставалось никакого мусора и кострищ, загубленных деревьев. Хочется надеется, что это навсегда осталось в сознание будущих педагогов. Через 7 лет меня перестали приглашать, стали преподавать сами. А походы превратились буквально в «фарс», – выехали на природу, развели костры, попили чай, и домой. Жаль.

Сложные походы требуют хорошей не только технической, но и физической подготовки, выносливости. В 80-е годы мы занимались по вечерам, после учебы и работы. Это, как правило, были достаточно продолжительный кросс, физупражнения, футбол на спортплощадках РРТИ и Приборного завода. Мы неоднократно участвовали в ежегодном традиционном апрелевском кроссе Рязань-Солотча, посвященном памяти трагически погибшего в 1963 году выдающегося альпиниста Льва Мышляева (он был преподавателем в РРТИ).

Сложные походы непроизвольно подтолкнули меня к совершенствованию «горной» техники, т.к. приходилось очень много заниматься с веревкой, лазить по скалам – это организация страховки, переправ; приходилось преодолевать категорийные горные перевалы и пр. Я, уже будучи Мастером Спорта по туризму, прошел последовательно 3 этапа первоначальной подготовки в альплагерях на Кавказе с восхождениями на вершины. Опыт, полученный в них, очень (и не только мне) помог в сложных азиатских походах, особенно на р.3еравшан, р.Чирчик, и конечно, на р.Чарын.

Идея совершить что-то такое серьезное и сложное не давала мне покоя. И вот, проанализировав все, я предложил в 1987 году совершить первопрохождение Майнакского ущелья на р.Чарын в Средней Азии. На мой взгляд, мы – это те ребята, которые ходили с нами с Володей Якуниным на азиатские «шестерки», – готовы совершить это. В то время маршрут по р.Чарын был достаточно популярным среди «водников» страны, учитывая его «автомобильную» доступность. Классифицировался он 6-ой категорией сложности, без прохождения Майнакского ущелья. В этом ущелье, протяженностью всего 10 км, река «падает» более, чем на полкилометра. По-слухам, кто-то что-то пытался пройти, но неофициально и неудачно. Это и сыграло решающую роль. Идею горячо поддержал Володя.

Мы разработали план – как это сделать. Я «проштудировал» огромное количество литературы в библиотеке Московского городского туристского клуба, изучил и скопировал все отчеты по Чарыну. Идти решили в августе при самом малом уровне воды в реке на 3-х четырехместных катамаранах.

В феврале, когда среднегодовой уровень воды соответствует августовскому, мы вдвоем с В.Якуниным отправились изучать ущелье. Снега было не так много и не очень холодно. Это позволило нам сделать полную фотосъемку ущелья, схему всех препятствий и их письменное описание. Нам показалось, что пройти ущелье на катамаранах можно, есть места для причаливания и организации страховки между порогами, учитывая наш уровень подготовки и опыт. Три небольшие по длине участка реки в ущелье требуют обноса – это 2 каменных завала и многокаскадный водопад, высотой метров 100, самое опасное место всего ущелья, «влететь» в который означало бы неминуемую гибель. В ущелье мы насчитали помимо этого еще около 50 порогов, половину из которых можно отнести к порогам высшей категории сложности.

Специально к этому походу мы разработали и пошили костюмы – спасательные жилеты и брюки из прочной капроновой ткани с вшитыми вставками из полиуретана по всей их поверхности, которые выполняли двойную функцию – защиты от камней, колючек и пр. и роль спасжилета, который никогда не сдуется. Брюки расстегивались сбоку и на ночь превращались в спальный коврик. Все это надевалось обязательно на гидрокостюм (вода – примерно 8 градусов). У меня еще был шлем из полиуретана с встроенными титановыми пластинами.

С тем я и поехал выпускаться на маршрут в Москву. Решили: если выпустят – заявимся на участие в Чемпионате СССР.

Кроме « Майнакского» ущелья мы еще заявили первопрохождение истока р.Чарын – километров 15 достаточно сложного участка реки со сложнейшими, как оказалось потом, порогами.

В общем, выпускать нас никто первоначально не хотел. Но, в конечном счете, «февральский отчет» сыграл решающую роль и, безусловно, опыт всех участников группы – нас выпустили! Напутствие от Николай Рязанского ( Председателя Республиканской МКК) было одно – «мужики…пожалуйста…мы верим в ваше благоразумие». Я пообещал. И мы пошли.

Безусловно, это был, я не побоюсь быть нескромным, на то время выдающийся поход. И не только в нашей стране.

Само ущелье ( 10 км) мы проходили 11 дней с одной «дневкой» и тремя «базовыми» лагерями. Прохождение его потребовало от нас всего, что мы умели, полную концентрацию всех сил – и физических, и духовных. Мы «вымотались» настолько, что не было сил радоваться. Я никогда не забуду изможденные лица ребят вечером в базовом лагере после «Майнакского» ущелья и что я им сказал как руководитель – что мы сделали то, что до нас никто не делал, и что вы осознаете это потом. А впереди ещё был маршрут 6-ой категории сложности! Его мы прошли после «Майнака» буквально на одном дыхании за несколько дней. Радость и осознание того, что мы сделали, пришла гораздо позже, уже в Рязани. Единственное, что немного «омрачило» наш поход — это травма ключицы Евгения Данилина, который, несмотря на боль, мужественно продолжал «бороться со стихией».

Наш поход был с достоинством отмечен – мы заняли 2-е место (!) на Чемпионате СССР в 1988 году и нам вручили серебряные медали. А первое место заняла команда омичей, которая месяц спустя после нас (надо же так случиться!) также прошла «Майнакское» ущелье, но на плотах с огромными надувными элементами, на 1 порог больше, который мы посчитали непроходимым для катамаранов и обнесли. Сравнивать прохождение маршрута на катамаранах и плотах, водоизмещением в 4-5 раз больше катамарана, по-моему, не совсем правильно. Мы были первыми и еще прошли верховья Чарына, но стали в итоговом судейском протоколе вторыми. Все равно – это здорово! После я не слышал, что кто-либо проходил «Майнакское» ущелье официально, кроме нас и омичей.

А через 2 года, в 1990 году, я был приглашён в США на международную конференцию по проблемам безопасности водных путешествий.

Мой доклад на конференции с показом слайдов прохождения «Майнакского» ущелья произвел буквально шок — никто в мире в то время так не ходил и так не готовился к походам. Не ходили на катамаранах. Только байдарки, каяки, каноэ и большие надувные плоты — РАФТы (очень популярные в настоящее время и у нас в стране; кстати, возможности катамаранов мы продемонстрировали там же, на следующий день, где успешно прошли с Сашей Ивановым ( из г.Иванова) на двухместном катамаране производства московской «Лаборатории Приключений» 12-и метровый трехкаскадный водопад).

В Америке после моего доклада, показа слайдов и фильма все сидящие в зале (представители 17 стран) поднялись с кресел долго аплодировали! Аплодировали нам всем, кто это сделал, – рязанским туристам из страны Советов!

Вот их имена: Валерий Логунов, Владимир Якунин, Нина Якунина, Михаил Самохвалов, Евгений Данилин, Александр Дроздов, Николай Микрюков, Вячеслав Бальзам, Игорь Плетнёв, Вадим Черёмушкин, Георгий Никитин, Юрий Новосёлов.

Бурное развитие самодеятельного туризма в восьмидесятые годы привело к тому, что по всей стране в туристских клубах стали вводить ставку директора. В Рязани это произошло в 1989 году. Был объявлен конкурс. Я решил подать заявку на участие в нем. Меня выбрали директором клуба тайным голосованием. Осенью я начал работу на новом месте.

Первоочередной и главной моей задачей было строительство здания клуба туристов. Туристская общественность к тому времени добилась очень многого – был проект здания и, главное, место для его строительства – на месте снесённого дома на ул.Подбельского.

Я, «засучив рукава», принялся за дело. Оказалось, мягко говоря, не так все просто. Кому нужен клуб туристов? Самодеятельным (слово-то какое!) туристам, которые ходят неизвестно куда и непонятно зачем? Финансово клуб относится к Совету по туризму и экскурсиям, полностью от него зависит. Клуб им не нужен. Денег он не приносит. Только обуза. Ходят общественники и постоянно что-то просят. Со мной особо и, главное, конкретно по вопросам строительства, никто не общался. Я «теребил» общественников. Они ходили к Председателю Совета, в то время — Е.Вострикову, – человеку, далекого от туризма и спорта, бывшему партийному работнику, который, естественно, обещал всестороннюю поддержку, даже финансирование. Общественность на время успокаивалась. Но ничего не менялось. А время шло. В Совете был и отдел капитального строительства. Ну и что? Заинтересованность строить клуб не было ни у кого, кроме нас, туристов. Чтобы была заинтересованность, мы с Востриковым после многочисленных переговоров пошли на компромисс – большую часть будущего здания будет занимать Совет по туризму и экскурсиям ( все-таки, – центр города, а не гостиница «Ловеч»), и нам тоже будет где разместиться. И неплохо.

Но наступил 1991 год – развал СССР. В стране и, соответственно, в туризме начались революционные преобразования. Директивы «сверху» шли одна за другой в Областной Совет по туризму. Строительство клуба ушло далеко-далеко на какой-то план. Какое там финансирование и строительство! На нас махнули рукой.

Я не сдавался. Нашел опытного строителя-прораба, мы согласовали проект, получили разрешение на строительство. Я договорился со строительным кооперативом и на свой страх и риск начали строительство. Одну комнату в клубе я отдал этому кооперативу под офис, за это они нам вырыли котлован бесплатно.

В 1993 году, когда Валерий Васильевич Рюмин из окна своего кабинета мэрии призывал рязанцев поддержать Ельцина, и никто не работал, мы рыли по-соседству котлован и были далеки от политики. Я просто хорошо запомнил этот день. Информация в СМИ была противоречивая и непонятная.

Котлован мы осилили. Дальше застопорились. Моя надежда – строительный кооператив «развалился» (как всегда вовремя) и мы с ним расстались. Строить некому и «не на что». Наступила пауза. Стройка непроизвольно «заморозилась». Меня стали приглашать в мэрию к различным чиновникам, угрожать «прикрыть лавочку», словом, мешали строить. Я везде, где мог, просил помощи, но практически все организации в то время «выживали», как могли.

Обращался к Александру Алексеевичу Гаврилову – известному рязанскому туристу-организатору, лидеру «зеленого движения»; в то время он работал у Валерия Рюмина – мэра Рязани. Но при моих обращениях к нему Александр Гаврилов только разводил руками.

Про Совет по туризму я уж и не говорю. Это гораздо позже я понял, почему «такая возня» вокруг стройки и «че к чему». Зам. гл.архитектора г.Рязани «шепнул» мне на ушко, что В.Рюмин заказал переделать проект нашего клуба «под гостиницу» тогда молодому архитектору В Живайкину, (сейчас он Главный архитектор г.Рязани). Я был молодой и наивный мечтатель, бывший член КПСС, воспитанный на принципах братства и равенства. И, по правде говоря, не поверил, – ведь я же строил!

Я стал думать, где взять и как заработать деньги. На самодеятельном туризме в Рязани денег не заработаешь. Спонсоров в то время – 93-94 гг. не нашлось. Коммерческих банков в то время не было, вернее они стали только появляться. О кредитах не было и речи. В стране проходила приватизация. Шло в полном смысле этого слова – разграбление страны. Я пытался самостоятельно заработать деньги. Создал частную фирму « Мастеръ» . Клуб был одним из учредителей.

Но туристское «братство» живет своей жизнью, ее мало волнует политика. Туристам нужно новое здание клуба туристов в центре города! И все больше становилось всевозможных слухов вокруг меня, все больше в мой адрес раздавалось критики, и я, не считав ее справедливой, уволился из клуба в 1994 году. Но клуб я сохранил в те лихие годины, мы активно работали и добились больших спортивных результатов. Сохранил я и финансирование клуба и его работников, хотя по стране туристских областных и городских туристских клубов практически не осталось на то время.

В годы моей работы в клубе хотелось бы отметить участие рязанской команды туристов-водников на 1-х международных соревнованиях по сплаву – на р.Чуя, на Алтае ( «Чуя-Ралли»), которые потом стали традиционными, Всесоюзные соревнования по Технике Водного Туризма на р.Белая, но, несомненно – это первое место в 1990 году на первенстве СССР по ТВТ, на р.Кафирниган в Средней Азии. Участники нашей команды стали чемпионами СССР!

В организации этих поездок непосредственное участие принимал я и был представителем команды.

Очень интересными были два сплава по рекам Польши совместно с польскими водниками, на их байдарках. Запомнились их традиционный и очень веселый ритуал посвящения в туриста-водника «по-польски» – с «Нептуном» и купанием в байдарке, наполненной самой «грязной» грязью. А также совместные вечерние концерты под гитарный аккомпанемент Евгения Данилина. Многие участники этих походов (и поляки и наши) потом долгие годы поддерживали дружбу и неоднократно ездили в гости друг к другу.

Вместо меня в клуб директорствовать пришел, пожалуй, мой самый главный « критикан» – Александр Васильевич Силкин. Что было дальше со строительством здания, я не знаю. Но когда я через несколько лет прошёл по ул.Подбельского, то на месте «моего» котлована стояла гостиница «Тройка» с фасадом нашего клуба, как было по проекту.

В1995 году я был в клубе последний раз, когда оформил выход клуба из учредителей моей фирмы. В этом году я уже серьезно занимался бизнесом ( в частности, нефтяным) и «подставлять» клуб под все сопутствующие ему разборки и передряги, я не имел права. (вспомните девяностые).

За годы моего активного занятия туризмом было так много событий, интересных встреч, походов и соревнований, что все просто не вспомнить.

Я всегда честно и самозабвенно относился к занятиям туризмом и работе в нем. Упрекать меня в непорядочности или еще в чем-то подобном, по меньшей мере несерьезно.

То, чего я достиг, я достиг только благодаря своим друзьям и всем тем, кто был со мной рядом, я всегда говорил «Мы!», и без Вас ничего бы не сделал и не смог.

Большое Вам спасибо! А за то, что не сделал и не смог сделать – простите.

Всегда Ваш – Валерий Логунов.
Октябрь 2012 года.