По материалам сайта Risk.ru

«Русская зима на Мак-Кинли»

 

Декабрь 1997 г. вторая попытка русских. Руководитель Артур
Тестов (Рязань), плюс Владимир Ананич (Москва ), Александр Никифоров (Рязань).

 

Спонсор экспедиции группа компаний «Видеоинтернешнл«.

 

Выдержки из книги «Альпинизм.
Национальный парк и заповедник Денали».
Составлена рейнджерами по альпинизму.

 

«… Денали остается совершенно уникальной среди мировых
вершин. . . . обивается штормами залива Аляски и Берингова моря. .
. . только в очень немногих горных областях мира погода меняется так стремительно и резко. . . . пронизывающий холод еще одна уникальная черта Денали, сравнимаятолько с Арктическими кряжами.
Гималаи — тропики в сравнении с Денали».

«… Деятельность ледопадов непредсказуема. Учитывайте
возможность землетрясения. Землетрясение — обычное явление для Аляскинского хребта.»

«… Зимний альпинизм на Денали граничит со смешным больше по причине невообразимого риска, чем технической сложности.
Несколько альпинистов с мировыми именами погибли из-за того, что были моментально заморожены!. .. сочетание свирепого ветра и крайнего холода совершенно не поддается измерению.»

Краткая информация

 

Обычные сроки зимних восхождений на в. Мак-Кинли (Денали) конец февраля — начало марта. С 1967 года в эти сроки состоялось 7 экспедиций. В этих экспедициях поднялось на вершину 13 человек. В это же время года при попытке подняться на вершину погибло 8 человек. В декабре состоялось только две попытки восхождения, обе неудачные. В 1979 г. — американец Джон Ватерман, в 1996 году русские Артур Тестов и Андрей Исупов. Причина возвращения русской команды в 1996 г. : при подъеме Исупов останавливается на высоте 3300м, продолжая подниматься в одиночку Тестов на высоте около 3900м проваливается в трещину и, чтобы не провалиться глубже, отрезает волокуши со снаряжением, продуктами и горючим. Вынужденное возвращение обоих спортсменов в базовый лагерь. В декабре 1997 г. состоялась вторая (и победная) попытка русских. Руководитель Артур Тестов (Рязань), плюс Владимир Ананич ( Москва ), Александр Никифоров (Рязань). Спонсор экспедиции группа компаний «ВИДЕОИНТЕРНЕШНЛ»

 

В базовый лагерь прилетели 21 декабря, на вершине были 16 января Тестов и Ананич. Спуск в базовый лагерь 21 января. Первая экспедиция в зимнее время года без обморожений, первая экспедиция «настоящей зимой» в условиях полярной ночи. Продолжительность светового дня во время этого восхождении 4-5 часов, в февральско-мартовских 10-11 часов. Из всех тридцати дней на горе только десять было хорошей погоды. Вырыто 14 снежных пещер для ночевок. Стартовый вес снаряжения на человека около 70-80 килограмм. Идущий первым тащил лестницу для подстраховки от глубоких падений в трещины при обрушивании снежного моста до высоты 4400м. Все снаряжение подбиралось и испытывалось Тестовым и Никифоровым за два месяца до восхождения. Часть из него не применяется в «обычном» альпинизме.

 

Выдержки из дневника восхождения

«Я ни разу не был уверен в том, что мы сможем подняться на вершину и в том, что мы сможем вернуться отсюда живыми. Но мы хотели попробовать и должны были вернуться…

Последний населенный пункт перед горой Талкитна встретил нас нелетной погодой, и мы просидели здесь 9 дней в ожидании . . . . Я три раза был на Мак-Кинли, и зимой и летом, и два раза имел серьезные падения в трещины. Последний раз в августе 1997 г. при спуске я «улетел» вглубь трещины почти на 10 метров. Но при таких морозах, как сейчас, за эти полчаса, что я буду вылазить, рискую серьезно обморозить все стянутые ремнями конечности. И это при самом удачном стечении обстоятельств, если ничего не поломаю при падении.
Поэтому сейчас я взял лестницу и тащу ее на себе держа поперек направления трещин. . . . Все рейнджеры и гиды высказывались категорически против нашего варианта с обувью и очень настойчиво рекомендовали сменить наши ботинки на американские военные ботинки, которые всегда использовались в таких экспедициях. Но при  том, что эта обувь считалась самой пригодной для восхождений в такие морозы, почти в каждой команде были серьезные обморожения. Будучи упрямыми русскими мы не стали ничего менять. . . Во время выкапывания второй пещеры для ночлега я совсем случайно не провалился в громадную трещину, в которую «влез», копая снег. И еще было бы веселее, если бы я чуть-чуть не дошел до дырки и успел бы построить все жилище, а потом мы залезли бы туда все и оказались неожиданно намного ниже. .
. Видимость ноль и для сохранения продвижения идем очень медленно в разрывах тумана. . . Тратим по несколько часов в день на чистку ото льда, подсушивание и согревание над примусом одежды и обуви, без этого здесь не обойтись. . .

Однажды утром мы вскочили, когда от входа осталась дыра размером с голову и сквозь нее было засыпано почти треть пещеры и вдувало снег и засыпало дальше. Снаружи творится черт знает что, и пока оделись, закупорило совсем. Начали отковыриваться и весь световой день ползали сверху пещеры, строя хитрую систему снежных стенок  
откапывая вход. Все укутаны в маски, очки и все остальное. Голову не поднять и выше, чем на четвереньки, не встать. Это нормально для такой погоды, и поэтому мы хоть и тащим большую палатку на всякий случай, но надеемся, что не будем ее ставить никогда. Может и возможно бы было переночевать в палатке в одну из ночей, но в первую же такую как сейчас, остались бы здесь навсегда.
. . В первый же тихий день вышли и через два с половиной часа уперлись в стену тумана. Если бы мы не ходили бы по этим местам несколько раз в прошедшие годы, то сидели бы где-нибудь сзади у базового лагеря без малейшего представления о направлении движения.
. . Мы стараемся за короткий световой день выложиться максимально, чтобы пройти как можно больше. Но пока ни дня с нормальной видимостью. . . Ночью Северное сияние, но даже это явление не заставит вылезти ночью на этот мороз. . . Иногда туман, если не слишком плотный, приносит пользу. Если возможно в нем найти «дорогу», то вполне комфортно идти, потому что в нем теплее, чем в ясную погоду. . . Мы уже порядком усовершенствовали нашу одежду, отрезая от нее то, что постоянно обмерзает и не восстанавливается. Это, например, различные подкладки и изделия из хлопчатобумажных тканей. . . Нет пригодных мест для пещер и приходится вырубать пещеру из льда. Она получается короче и меньше, чем обычно. . . С каждым днем становится тяжелее, атмосферное давление падает, содержание кислорода в воздухе уменьшается, холодает, в связи с набором высоты, еще больше. . . Выходим в зону ледяных разломов. Тратим больше времени на продвижение вперед, потому что занимаемся перетаскиванием через ледяные сераки на веревках всего своего добра, а затем и себя.

 

 

Потом был лабиринт из трещин, но все это знакомо и подобное было хожено не раз в других горах, хотя и не при таких низких температурах. . . Здесь уже точно космический вид и мы как первые люди на Луне. Вечером в цвете красного солнца языки несомого ветром снега похожи на языки пламени. И сплошной пожар на горах и в голове.

. . Все показывает неуместность нахождения человека здесь сейчас. .
. И хотя мы можем по ночам видеть огни цивилизации далеко внизу за горами, но до нее отсюда, как с Марса. Раз в десять дней короткая радиосвязь с пролетающим самолетом, единственное, что нас связывает и что нам может предложить человечество. И в случае больших проблем оно сможет нам «помочь» только еще одной радиосвязью. Это мы знаем, это хорошо, и об невозможности любых спасработ нас предупреждали рейнджеры еще в 1995 году. . . В этой пещере останется Александр и должен будет ждать нас до нашего возвращения сверху. Он также должен экономить и растягивать запасы бензина и продуктов на сколько сможет. И если все эти запасы заканчиваются и нет радиосвязи с нами — Саша пробует спуститься к базовому лагерю в одиночку. . . Ледовый склон до 50 градусов крутизной — Headwall. На этом месте «наработались» как черти, потому что при подходе к этому одному из ключевых мест маршрута началась плохая погода — ветер, метель, туман, и самая основная техническая работа пришлась на усиливающийся шторм. . . Когда я «провесил» последнюю веревку и выполз на место, называемое Гребневой лагерь, я еще что-то мог видеть в снежной буре. Но через несколько минут, пока подходил Док, стало еще хуже и он подбирался ко мне просто по веревке, не видя куда он идет…

 

Высота 5000м, что на широтах Гималаев приравнивается почти к 6000м. Мы уставшие выдалбливаем только нору с низким потолком, без «кроватного места» и с маленьким и низким входом только чтобы вползать. Несмотря на маленький размер помещения и большую глубину под снегом, температура внутри ! «гуляла» всю ночь от минус 20 градусов до минус 30. На потолке растут ледовые кристаллы размером с палец. . . завалило вход ночью, помещение маленькое и кислород мы легкими сожрали в большем количестве, чем небезопасно. Не горят ни зажигалка, ни свечка, ни даже примус. Дышать почти нечем и мы медленно и осторожно чтобы не сбить дыхание вылезаем из спальных мешков. . . я в конце концов нахожусь в узком туннеле с торчащими внутрь пещеры подошвами ботинок. Приходится заставлять себя не злиться и дышать реже и плавней и так же медленно двигаться, чтобы не сбить дыхание и не начать задыхаться. . . . Снаружи дует так, что нос по ветру разворачивает. . . Целый день периодически откапываем пещеру. . . выходим по гребню наверх, но через двадцать шагов возвращаемся. С таким ветром рискуем  быть сдутыми, да и не видно почти ничего. Гребень «славится» количеством сдутых с него людей в конце зимы — начале весны. . . . сидим сейчас в норе и ждем хотя бы трехчасового окна в снежном шторме. . . . 5100м. Здесь постоянно дуют ураганные ветра и снег постоянно сдувается отсюда. Везде можно видеть остатки летних лагерей, полуразрушенные стенки из снежных блоков, вешки. . . . во время начавшейся ночью бури нас не засыпает снегом, а наоборот постепенно раздувает крышу нашей пещеры.
И утром мы не очень успешно пытаемся изнутри затыкать образовавшиеся дыры в потолке различными предметами одежды. Это напоминает усилия моряков в трюме получившего пробоину корабля. . . заниматься ремонтом пещеры снаружи сегодня небезопасно для жизни. . . . утихло ровно настолько, чтобы вылезти наружу для восстановления защитных стенок и крыши. . . . ни видимости, ни возможности идти дальше. . .
. просидели три дня и решаем попробовать «допрыгнуть» отсюда до вершины, не устраивая штурмового лагеря у перевала Детали. Но при этом точно знаем что светового дня не хватит для спуска. . . .
температура внутри пещеры была минус 37. И это при новой крыше, при открываемой всего один раз в сутки «двери» и при почти постоянно работающем примусе…

Вышли с высоты 5100м в сторону вершины… старались идти более прямым путем, хоть это было местами труднее технически. . .
Футбольное поле на высоте 6000м. Вершинная башня как на ладони. . .
. теперь нас ничто не остановит, и мы будем идти до вершины, чем бы это потом не кончилось. Светлого времени остается всего 2, 5 часа,
но это уже роли не играет. . . . Через 1,5 часа вышли на предвершинный гребень, до макушки 10 минут. . . из-под горы выпархивают два самолета. . . возможно кто-нибудь снимает на видео и фотокамеры, и мы размахиваем флагами, и самый большой из них «ВИДЕОИНТЕРНЕШНЛ». .
. вниз придется идти по темноте. . . . очень медленно и осторожно спускались в полной мгле без звезд. Погода ухудшается, тучи, ветер.
. . . вышли к пещере на 5100м, здесь нам уже плевать на непогоду. .
. утром дует и спускаемся прямо вниз через скалы и ледовые склоны.

При ухудшении погоды сможем пересидеть в какой-нибудь трещине, но если пойдем по пути подъема по гребню, то в случае усиления ветра окажемся там, где несколько погибших здесь во время спусков зимних восходителей. . . несколько неопасных падений во время одного из которых, как потом выяснилось после рентгена, Док порвал связку на плече, но смог отработать весь спуск до конца. . . до темноты спустились в пещеру над Бейсином, где нас ждал Саша. . . Все эти дни у Александра здесь мела пурга, и он днем и ночью ставил будильник на два с половиной часа и через каждый такой промежуток времени откапывал вход. . . начало спуска, с высоты 3000м опять пухлый снег и приходится снова топтать траншею, позже оказалось что в некоторых местах снега прибавились почти два метра. . . не «достали» еще одну пещеру с запасом бензина и продуктов. . . три часа идем в полной темноте по глубокому снегу, иногда сводит ноги от нагрузки. . .
сложно найти тонкую вешку на многокилометровом склоне в полной
темноте, без старых следов и следов от пещеры. . . за спиной месяц
горы, месяц холода, физической нагрузки и не очень сытной жизни.

 

После восхождения российские спортсмены были приняты в сенате Аляски для вручения памятных грамот с поздравлениями с совершенным достижением в спорте.

 

 

Заголовки из американских газет

 

«Русская зима на Мак-Кинли.»,
«Двое делают вершину и историю.»,
«Русские альпинисты делают это смотрящимся легко.»,
«Русское восхождение на Мак-Кинли прошло как было
запланировано.»
«Русские выиграли холодную войну.» И т. д.