«Или Турция.. или отпуск пропал» / р. Харшит / Турция / осень 1998
О. Морозова
Или Турция.. или отпуск пропал
Планы нашей экспедиции 1998 года срывались два раза. Весной не было билетов на самолет до Антальи, поэтому покорение реки Доломан пришлось отложить до лучших времен. Осенней экспедиции в Непал помешал разразившийся в России кризис. Выложить из собственного кармана по тысяче долларов при нынешнем курсе мы не смогли. Идти в ноябре на черноморское побережье Турции не очень-то хотелось. Но… других вариантов не предвиделось. Или Турция, или отпуск пропал. К тому же, маршрут обещал быть интересным. Руководителем экспедиции, как всегда, стал Дмитрий Шагаев из Рязани. Основная часть группы — тоже рязанцы. Нас было 8 человек. Главная задача — первопрохождение рек Харшит и Мелет, на которых никто в мире еще не был.
И вот, суета сборов осталась позади, мы едем в поезде в Сочи, откуда отправимся в Турцию. Остались позади прощания и грустные глаза близких, с беспокойством провожающих нас в неизвестность, которая и нас, признаться, тоже немного пугает.
Сочи встретил нас хорошей погодой и обилием стражей порядка самых разных наименований. Объяснялось это просто; в этот день Б. Н. Ельцин улетал из Сочи после отдыха. Не успели мы выгрузить свое многочисленное снаряжение на перрон вокзала, как тут же подошли представители привокзальной милиции, проверили документы и попросили в обязательном порядке зарегистрироваться. Регистрация обошлась каждому из нас в 36 рублей 40 копеек. Причем, как следовало из выданной квитанции, 20 рублей из этой суммы были взяты за «посреднические услуги» и 5 рублей — за «прочие». Ну, думаем, поборы начались, что-то будет вТурции.
К Тробзону «Комета», на которой мы пересекли Черное море, подходила вечером. В густых сумерках угадывались горы, все побережье сверкало огнями. Но вот портовая таможня позади, и мы на турецком берегу. Прямо от порта вверх поднимается узкая улочка, вымощенная булыжником, вдоль которой сплошным рядом идут небольшие магазинчики, торгующие всякой всячиной. Один из местных жителей, к которому мы обратились с просьбой объяснить, где можно поменять доллары на турецкие лиры, с готовностью вызвался нас проводить. Небольшое путешествие до банка по ярко освещенной витринами магазинов улице не показалось чем-то необычным. Первое, что удивило в Турции — сервис в автобусах и на автовокзале. Несколько транспортных компаний, похоже, сильно конкурируют между собой. Одна из них, на автобусе которой мы собирались заброситься к месту начала сплава по Харшиту, даже совершенно безвозмездно прислала за нами к порту микроавтобус и задержала рейс автобуса минут на двадцать.
Турецкие автобусы по российским меркам просто шикарные, как, впрочем, и дороги. Не успели мы устроиться в удобных креслах, как увидели идущего по салону стюарда в белой рубашке и «бабочке», предлагающего всем желающим напитки. Неожиданно включился телевизор. Было странно смотреть на говорящего что-то по-турецки Сильвестра Сталлоне.
Городок в верховьях Харшита, откуда мы хотели начать сплав, оказался совсем маленьким. В единственной гостинице мест не было. В полной темноте искать ночлег оказалось непросто. Но, к нашему счастью, откуда ни возьмись пришли несколько доброжелателей турецкой национальности, с готовностью вызвавшиеся помочь в поисках. Они же объяснили с помощью жестов, что воды в Харшите по щиколотку, и сплав можно начать только после плотины, расположенной в 25 километрах ниже по течению. Обещанного осеннего паводка на реке не было, как и дождей, которые должны были идти в изобилии в это время года.
Еще дома мы запаслись русско-турецким разговорником и считали, что все предусмотрели и объясниться с турками сможем. Но на практике оказалось, что спросить-то с помощью разговорника можно, а вот как понять, что тебе отвечают? В результате главным нашим посредником в переговорах стала карта Турции на турецком языке, жесты и один из членов экспедиции — брянский узбек из Ташкента. Узбекский и турецкий языки имеют общие тюркские корни, позволяющие объясняться хотя бы в магазинах. То, что кое-кто из нас довольно прилично знал английский язык, помогало плохо. Обычно на вопрос, говорят ли они по-английски, турки с радостью отвечали «ее» и продолжали говорить исключительно по-турецки.
В гостиницу нас все-таки устроили. Нашлась пара комнат с пятью кроватями, но мы были рады и этому. После долгого дня (ведь еще утром мы были в России), хотелось побыстрее упасть и уснуть. Что мы быстренько и сделали, едва затащив в комнаты снаряжение. Лишь утром до нас дошло, что все живущие в гостинице турки оставляют свою обувь в коридоре. Может быть, они и приняли нас за русских варваров, но ходить босиком по полу, не производящему впечатления чистого, как-то не в наших обычаях.
На следующий день после долгих споров решили, что раз уж мы приехали на Харшит, то по нему и сплавимся. Хотя уже было ясно, что из-за низкого уровня воды река никакого спортивного интереса не представляет. Надо сказать, что мы готовились к экспедиции тщательно и взяли с собой прекрасное снаряжение, рассчитанное на прохождение и страховку самых сложных препятствий. Здесь оно было абсолютно бесполезным.
Но все-таки отдых получился. Ущелье Харшита оказалось очень красивым. Было невозможно оторвать взгляд от отвесных скал и живописных зеленых склонов с домиками, построенными на такой невероятной высоте, что непонятно, как их жители туда добираются. И вдоль всей долины белые башни минаретов, расположенных друг от друга в пределах видимости и слышимости. Где бы мы ни останавливались на ночлег, в 5 часов утра неизменно раздавался голос муэдзина, призывающего к молитве. Правда, мнение о религиозности тур-ков оказалось мифом. За все наше путешествие нигде: ни в маленьких деревушках, ни в больших городах — мы ни разу не видели, чтобы при звуках голоса муэдзина турки падали на колени там, где стоят, и начинали молиться Аллаху.
За дни, проведенные в Турции, у нас развеялся не один стереотип о жизни турков. Например, до поездки казалось, что здесь на каждом шагу должны пить кофе. На деле только в Тробзоне нам с трудом удалось найти кафе, где подавали кофе в разных видах и всевозможные пирожные. Обычно же в кафе на столах стоят большие кувшины с простой водой и стаканы. А на вопрос, есть ли чай или кофе, отвечают, что есть, и приносят чашки откуда-то с улицы. Запаха знаменитого турецкого кофе не ощущалось нигде, а тот, что приносили, вкусовыми качествами не впечатлял. Как, впрочем, и чай, который в Турции подают в небольших стаканчиках (граммов по 150), напоминающих стеклянные колбочки.
Отдельно хочется сказать о хлебе. Удивительно то, что батоны выглядят точно так же, как те турецкие батоны, которые продаются и в Рязани. Только гораздо вкуснее. И хлеба там подают много. Никто не считает, сколько ты съел, кончился — не спрашивая, приносят еще. Между прочим, в Сочи после возвращения из Турции сразу бросалось в глаза, когда официанты спрашивали, сколько кусочков хлеба принести.
До поездки в Турцию казалось, что это более отсталая страна, чем Россия. На деле уровень жизни там значительно выше нашего. Цены в магазинах в переводе на нынешний курс доллара больше российских, на каждом доме по несколько спутниковых антенн, обилие сотовых телефонов у всех категорий населения, шикарные (по нашим понятиям) автомобили и автобусы и так далее. Ну, а ассортимент товаров в магазинах от нашего практически не отличается. Те же турецкие шмотки, только не в Рязани, а в Турции.
Такие путешествия, как наше, дают возможность увидеть не только парадную сторону жизни страны (в больших городах и шикарных гостиницах), но и то, как живет глубинка. Порой именно жизнь в небольших городках и поселках может гораздо полнее раскрыть характер и особенности страны. На нас Турция произвела впечатление сплошной стройки. Новые дома возводятся повсюду, и это при том, что и побережье Черного моря, и долины рек заселены довольно густо. Но дома в провинции часто производят впечатление наполовину разбомбленных или заброшенных. Двух-четырехэтажные здания в небольших поселках — нормальное явление. Но странно то, что обычно в половине окон выбиты стекла и оттуда торчит сено, даже если это третий или четвертый этаж. Большинство мужчин ходит в костюмах, белых рубашках и галстуках. Женщины — в каких-то балахонах и платках, низко повязанных на глаза. Правда, в больших городах турчанки выглядят и одеваются, вполне по-европейски.
Вообще, создалось впечатление, что у турецких женщин два основных хобби — стирка белья и собирание хвороста. Белье висит повсюду: на крышах домов, на лоджиях, во дворах… И везде, за исключением разве только Тробзона, согбенные женщины, несущие за плечами огромные вязанки хвороста. Похоже, что с отоплением у них проблемы. На всех лоджиях и балконах можно увидеть выложенные из камня печки, от которых через всю квартиру идут толстые трубы, напоминающие канализационные.
По плану после Харшита мы должны были сплавиться еще и по Мелету. Но местные жители предупредили, что там опасно из-за террористов. К террористам не очень-то хотелось, но уезжать, не получив спортивного интереса, не хотелось еще больше. Поэтому мы отправили небольшую делегацию в местную школу, где рассчитывали найти учителя английского языка и расспросить обо всем поподробнее. Там нас встретили, как и положено встречать иностранные делегации, и заверили, что это не террористы, а всего лишь бандиты. Заложников они не берут, а только грабят местных жителей. Раз так — решили ехать на Мелет. В целях экономии времени катамараны разбирать не стали, поймали попутный грузовик и отправились в городок Орду, расположенный в устье Мелета, откуда до места начала сплава оставалось еще около 100 километров.
Смотреть на страну из кузова грузовика совсем не то, что из окна фешенебельного автобуса. Успеваешь заметить гораздо больше. И хотя заглядывать в чужие дома неприлично, оторвать взгляд от ярко освещенных в сумерках окон было невозможно. А за красиво задрапированным тюлем были видны такие же кухни и стенки в комнатах, как и у нас, немножко другие люстры и совсем другие холодильники — высокие и широкие.
В устье Мелета воды оказалось еще меньше, чем в Харши-те. Попутку в верховья поймать не удалось. Меньше, чем за 500 долларов ехать никто не соглашался, боясь бандитов. Нет так нет. Спокойно разобрав катамараны, мы отправились путешествовать по стране.
Из блокнота корреспондента «Эфира» Ольги Морозовой
